Как специальные валютные фонды прорываются на мировые рынки В то время как Китай и другие страны стремятся получить максимальные доходы от растущих валютных резервов, инвесторы во всем мире пытаются предугадать, где же будут размещены эти колоссальные суммы. Об этом рассказывают в настоящей статье Тони Тассел и Джоанна Чанг.

«Весьма кредитоспособный фонд ищет взаимовыгодные отношения». Эта фраза может показаться фрагментом газетного объявления о знакомстве; на самом же деле она в сжатой форме определяет то, что реально происходит сегодня и быстро становится важнейшим фактором на мировых рынках и в экономических отношениях.
Официальные валютные резервы, находящиеся в распоряжении некоторых правительств, пополняются за счет сверхдоходов от торговли в масштабах, невиданных с начала ХХ столетия. Сегодня эти резервы достигли астрономических размеров; вместе с тем, многие правительства испытывают искушение получить еще более высокие доходы, поместив свои резервы в специализированные инвестиционные агентства.
По оценке компании «Морган Стэнли», сделанной в марте текущего года, общая сумма средств, находящихся в распоряжении специальных валютных фондов (СВФ), может достигать невероятной цифры в 2500 миллиардов долларов США (1157 миллиардов фунтов стерлингов или 1710 миллиардов евро) – это фактически половина официальных резервов всех стран вместе взятых. Для сравнения: общая сумма средств, находящихся на счетах обычных фондов (пенсионных, страховых и взаимных фондов), составляла (на конец 2005 года) 55 000 миллиардов долларов США, согласно оценке лондонской компании «Международные финансовые услуги». Но СВФ уже переросли всю мировую хеджинговую индустрию, которая, как предполагается, управляет объемом ресурсов в размере от 1500 миллиардов до 2000 миллиардов долларов США; причем, в эти суммы, скорее всего, входит и часть средств СВФ.
Причина быстрого роста СВФ состоит в том, что ряд стран получает сверхдоходы от высоких цен на нефть или от выгодной торговой конъюнктуры. «Если наше предположение о том, что ежегодный рост СВФ составляет около 500 миллиардов долларов в год, соответствует действительности, то за счет роста официальных валютных резервов общая сумма средств всех СВФ сравняется с общим объемом всех официальных мировых валютных резервов через 5-6 лет», – заявляет представитель компании «Морган Стэнли».
Вопрос о том, как и где эта огромная (и нередко управляемая втайне от широкой публики) масса средств будет размещена, станет в ближайшие годы одной из наиболее актуальных международных инвестиционных тем. К примеру, Китай сейчас создает СВФ, которому предстоит распоряжаться частью валютных резервов этой страны, составляющих 1200 миллиардов долларов США. Этот фонд пока находится на стадии становления; ожидается, что он будет называться «Китайская инвестиционная корпорация» и будет официально учрежден в текущем году. Его валютные ресурсы достигнут объема в 300 миллиардов долларов США.

Согласно оценке американского консалтингового агентства «Статфор», эта сумма является рекордной по своей величине и превышает любую другую сумму, которую какое-либо правительство направляло на какую-то цель. С учетом поправок на инфляцию самая большая сумма, которую когда-либо выделяло правительство США, составила около 100 миллиардов долларов (план Маршалла).
Весьма важным фактором является не только сам по себе рост резервов СВФ, но также изменение направленности инвестиций в эти фонды. До сегодняшнего дня валютные резервы таких стран, как Китай, направлялись в так называемые «пассивные инвестиции», главным образом – в долгосрочные казначейские облигации США. Инвестиционными приоритетами менеджеров этих средств (а этими менеджерами обычно являются Центральные банки) были безопасность и ликвидность.
Однако, валютные резервы многих ближневосточных стран, а также того же Китая, выросли за последние годы настолько значительно, что их менеджеры не могут придерживаться мнения, что необходима еще большая ликвидность. В Китае в первом квартале текущего года рост валютных резервов составлял порядка 1 миллиона долларов в минуту; общий же объем этих резервов может удвоиться в ближайшие 4 года, если прибыли от торговли будут расти прежними темпами и валютная политика Пекина не изменится.
С учетом изложенного выше нетрудно понять, почему недавнее известие о том, что Пекин собирается инвестировать 3 миллиарда долларов в первоначальное публичное размещение акций (IРО) частной финансовой компании «Блэкстоун», стало событием первостепенной важности. Многие эксперты склонны считать этот факт началом постепенного изменения финансовой стратегии Китая. Инвестиции в объеме 300 миллиардов долларов США, которые правительство Китая собирается вложить в создаваемый СВФ, вряд ли будут внесены одним траншем.
В любом случае, сделка с акциями компании «Блэкстоун» рассматривается всеми экспертами как явный признак того, что Китай собирается активизировать свою инвестиционную политику и готов идти на связанные с этим риски.
И все же, история специальных валютных фондов – это не только Китай. Глобальный «Клуб СВФ» насчитывает около 25 стран, которые собираются использовать более активные подходы в своей стратегии инвестирования валютных резервов. Среди них и такие разные страны, как Ботсвана, Австралия, Иран, Сингапур, Бруней и Казахстан.
Дженнифер Джонсон-Калари, директор компании Sovereign Investments Partnerships при Всемирном банке, считает, что в «неинвестированных» капиталах содержится огромный потенциал. «Это финансовый капитал, который не используется; это как плодородная, но невозделанная и непаханая земля».
Даже относительно «старые» СВФ, как, например, норвежский Правительственный пенсионный фонд (его валютные резервы оцениваются в 300 миллиардов долларов США) переходят к более активной, а значит и более рискованной политике. Руководство Фонда заявило в апреле, что на приобретение акций глобальных компаний будет направляться не 40% капиталов Фонда, как раньше, а 60%.
Аналогичным образом, министерство финансов России решило активизировать свою стратегию, разделив свой так называемый Стабилизационный фонд (объем валютных резервов порядка 108 миллиардов долларов США) на две части. Первая часть средств будет представлять собой определенный процент от ВВП; эти средства должны служить резервным фондом на случай возникновения чрезвычайных ситуаций. Вторая часть получила название «Фонд будущих поколений» и не имеет четко очерченных целей. В целом же, Стабилизационный фонд России планирует более активно приобретать ценные бумаги как отечественных, так и международных компаний.
Аналогичные изменения происходят на всех рынках. По мнению аналитиков, данная тенденция – переход от официальных резервов к специальным валютным фондам – должна быть положительной для рынков капиталов развивающихся стран и для венчурных капиталов в целом. Переход от облигаций к акциям, который сейчас происходит в ряде крупнейших центральных банков, должен усилить роль такой валюты, как йена.
Пока же всего 3,2% официальных мировых валютных резервов хранится в йенах. Однако, крупные фирмы, работающие с ценными бумагами, стремятся увеличивать долю этой валюты в своих портфолио; это объясняется тем, что рыночная капитализация Токийского фондового рынка превышает 10% от мирового уровня. Если СВФ будут инвестировать средства в ценные бумаги пропорционально глобальным финансовым показателям Японии, то доля йены в их активах также будет расти.
Другой важный вопрос: каким образом указанные тенденции отразятся на облигациях? Недавно Международный валютный фонд опубликовал прогнозы, согласно которым доходность долгосрочных казначейских облигаций США снизится на 30-100 базовых пунктов, так как цены возросли.
Если же торговля ценными бумагами будет расширяться, то доходность облигаций возрастет и цены упадут. Хотя страны, имеющие значительную часть своих валютных резервов в американских облигациях, вряд ли будут их продавать в больших масштабах, так как это может снизить стоимость их инвестиций. Тенденция сегодня такова, что все большая доля новых валютных резервов будет аккумулироваться в других ценных бумагах.
С учетом этого легко понять, почему руководство банков и компаний по управлению активами во всем мире «навострило уши» – они надеются получить «жирные заказы» по консультированию СВФ или управлению их денежной массой.
Но есть и другая тенденция – растущая роль СВФ на глобальных рынках вызывает волну критики, в значительной степени изза отсутствия прозрачности. Лишь немногие СВФ публикуют информацию о своей деятельности, за исключением Норвежского пенсионного фонда. По словам одного известного инвестиционного банкира, «отследить наполнение официальных резервов (то есть, какую часть их составляет валюта, а какую – активы) трудно, но возможно; но отследить деятельность СВФ практически невозможно, так как их средства смешаны с большими массивами частного капитала».
Гэри Клейман, старший партнер в компании Kleiman International Consultants, добавляет, что отследить работу многих СВФ – это все равно, что гоняться за тенью. «В таких вопросах, как стратегия инвестиционной деятельности, или даже базовая философия, уровень секретности СВФ превосходит даже наиболее скрытные хеджинговые фонды», – говорит он.
Похоже, что многие новые СВФ идут по пути Инвестиционного ведомства Абу-Даби – одного из первых СВФ, который на протяжении 30 лет действовал в качестве сберегательного фонда для будущих поколений эмирата. Сегодня эта компания имеет солидную репутацию высокопрофессиональной финансовой группы с диверсифицированным портфелем активов и талантливыми и опытными менеджерами. Однако о деятельности компании известно немного; практически отсутствует и информация по фонду Adia. По оценке «Морган Стэнли», этот фонд является крупнейшим в мире специальным финансовым фондом, в распоряжении которого находятся средства в объеме 875 миллиардов долларов США. Но можно лишь догадываться, где размещены эти средства.
Таким образом, учитывая растущую роль СВФ на глобальных рынках, нельзя исключить возможные проблемы в будущем. К тому же, многим новым СВФ не хватает того опыта и знаний, которые имеются, например, в фонде Adia. «Многие правительства не имеют необходимых средств, чтобы управлять рисками (в СВФ)», – утверждает госпожа Джонсон-Калари.
Мировой валютный фонд также недавно предостерег от рисков, связанных с тем, что общественные организации, которыми являются СВФ, становятся заметными игроками на финансовых рынках. «Всего лишь одна такая организация может произвести неожиданные перемещения в своем портфолио, что способно повлечь за собой серьезные колебания цен на определенные активы. Даже слухи о таких перемещениях могут привести к неустойчивости конъюнктуры, как это было после некоторых заявлений центральных банков», – говорится в одной из недавних публикаций МВФ.
Деятельность СВФ может всколыхнуть и политические вопросы. Фонды создаются как независимые организации, однако пока неясно, работают ли они полностью на коммерческой основе или же выполняют поручения своих правительств. По утверждению экспертов МВФ, «возможны различные манипуляции с активами для достижения политических целей, а не экономических или финансовых».
Принимая во внимание размер капитала, СВФ могут заняться приобретением корпоративных активов. В таком случае приобретение одним из СВФ иностранной компании может разжечь межнациональные страсти, если деятельность данной компании носит стратегический характер. Это может быть одной из причин того, что некоторые СВФ направляют свои инвестиции через другие фирмы.
Показательной является ситуация с Сингапурской государственной инвестиционной компанией Temasek, которая является моделью для других СВФ; приобретение Temasek таиландской телекоммуникационной группы Shin Corp вызвало крайне негативную реакцию в этой стране. Один из менеджеров компании Temasek недавно заявил, что аналогичная реакция ожидается и в Китае, где компания приобрела пакеты акций двух государственных банков.
В ответ Temasek, который уже давно подвергается обвинениям в недостаточной прозрачности своей деятельности, объявил о планах по созданию фонда с капиталом в 330 миллионов долларов для финансирования регионального развития – очевидная попытка сбить волну критики со стороны многих азиатских стран и обвинений в скупке стратегически важных активов.
Весьма вероятно, что этих шагов будет недостаточно для того, чтобы утихомирить голоса критики. А поскольку они становятся громче, на СВФ будет оказываться все большее давление с тем, чтобы эти фонды стали более открытыми.

/ Financial Times, 2007 /